В статье рассматриваются проблемы социально-политических трансформаций в России в конце 1980-х – начале 2000-х годов. Анализируются исторические развилки, прохождение которых обусловило катастрофу советского государства и становление неопатримониализма в постсоветской России. Проблематика институционального строительства, дихотомия “структура / агентность”, роль сетевых взаимодействий обсуждаются в теоретическом контексте политической онтологии. Авторы рассматривают крушение советского государства и коммунистического режима в качестве катастрофы сложной системы, включавшей идеологические, символические, организационные, материально-технические компоненты. Показано, что социальная и политическая динамика эпохи перестройки в целом соответствует той логике, которая приводит к наступлению “критического момента” для функционирования системы. Советская система была пронизана множеством неформальных сетевых взаимодействий, обеспечивавших циркуляцию и перераспределение ресурсов. Эти взаимодействия в конечном счете трансформировали сущность системы, адаптировали официальные идеологические установки и репрессивные практики к жизненным реалиям позднего советизма. В результате к моменту распада СССР сложилась весьма неустойчивая институциональная констелляция, в которой неформальные институты выступали преимущественно в роли механизмов, корректирующих действие институтов формальных. В 1990-е годы политические акторы предпочитали использовать неформальные институты как эффективный инструмент с точки зрения минимизации трансакционных издержек, достижения краткосрочных и среднесрочных целей. Требования “возврата государства” на исходе 1990-х годов во многом были связаны с тем, что дальнейшая экспансия неформальных институтов и отношений из механизма редукции неопределенности могла трансформироваться в источник генерации новых социальных рисков. В целом режимная трансформация на рубеже 1990-2000-х годов может рассматриваться как преодоление критической фазы постсоветского развития и наступление исторически длительного этапа, характеризующегося достижением относительного баланса между иерархией и сетями, формальными и неформальными институтами, агентностью и структурой.