С ростом и многократным увеличением числа реальных и предполагаемых угроз страх стал стандартным элементом современной политики. Цель настоящей статьи – доказать, что страх из удобного инструмента политики, применяемого лишь ad hoc, превращается de facto в сущность политики, становится частью ее онтологического ядра. В статье уточняется понятие страха применительно к современной политике, обозначается его текучий, всепроникающий характер, присутствие во всех социальных слоях. Но сегодня страх теряет свой продуктивный, мобилизующий эффект и оборачивается либо деструктивным параличом, либо политикой, этим параличом направляемой. Во-первых, авторы доказывают, что страх стал проекцией политической воли, которая меняет существующий порядок. Страх становится основной причиной и мотивом социальных изменений на всех уровнях. Во-вторых, страх скрепляет властные отношения, создавая новую политическую догму, сверхидеологию, вбирающую в себя все направления от популизма до неоконсерватизма. И в-третьих, страх продуцирует альтернативную легитимацию для государственной власти. Эти процессы происходят в силу утраты доверия к рынку, государству и институтам, углубления разрыва между властью и политикой, усиливающимся социально-экономическим неравенством, повсеместного повышения уровня экзистенциального страха. В результате налицо качественное изменение роли, масштаба и глубины проникновения страха в политику. “Долгий ХХ век” мировых экономических кризисов завершается, оставляя в прошлом “междувластье”. Возникает порядок new regnum, берущий истоки в “страхе как политике”.